Божий Суд
(Рассказ описывает реальные события)
Потный и уставший, пришел я со стройки поселкового храма к церковной старосте. Фёдоровна, сделав мне свой очередной выговор («Опять работаешь весь день голодный!»), быстро поставила на стол то, что было, и, продолжая бегать туда-сюда по кухне, причитала:
— Да сколько же это можно? Говорю им, говорю… А они всё никак не уймутся!
Фёдоровна была из породы людей, неспособных находиться в покое ни секунды: всё время она о ком-то заботилась, всё время была чем-то занята, преподавала музыку в школе, в её доме жило трое внуков да ещё и храм в посёлке строить начали — тоже с её почина.
То, что она бегала по кухне, было нормально (к этому я давно уже привык), но такого горького её тона и причитаний я от неё не слышал уже давно.
— Да что же это такое?! Два года их пытаюсь помирить, а они опять за своё!!! — продолжала причитать Фёдоровна.
Было видно, что как она заметно была расстроена.
— А что, собственно, случилось? Я что-то не так делаю? — спросил я, подвигая к себе тарелку с супом.
— Да причём тут ты, Сергей!? Два двоюродных брата у меня в соседней деревне живут. И уже два года как между собой судятся. Сколько раз им уже говорила: «Перестаньте судиться. Вы же родные братья!» А они всё никак не перестанут. Вот опять скоро у них суд будет.
Фёдоровна замолчала. Вид у неё был грустный.
Я не любил интересоваться подробностями чужой жизни и, тем более, грехами ближних, поэтому сидел и молча ел суп. Но переполненное, неравнодушное сердце Фёдоровны не могло не выливаться через край. Расстроилась она не на шутку. Едва-едва слёзы не лились из её глаз.
— Ведь сколько же я им раз говорила: «Ну что вы наш род позорите?! Помиритесь. Вас же Бог накажет!»
— Да отступись ты от них, Фёдоровна, — сказал я. — В Бога они не верят, да и судятся уже давно. Теперь, скорее всего, не отступятся. Я в книжках читал про такое. Если кто судится долго, потом остановится не может.
Мне хотелось, что бы она успокоилась и поняла, что примирить её братьев невозможно. Но Фёдоровна продолжала причитать что-то своё, говоря то на русском, то на родном для неё алтайском языке.
Привыкший к её живому характеру (вечно она о ком-то из своих бесчисленных родственников печалится), я не обратил на этот краткий разговор с ней почти никакого внимания. Так бы и забыл я эту её жалобу на её братьев если бы через полгода она сама не вернулась к этому разговору.
— Сергей, ты помнишь, я говорила тебе в прошлый раз про моих братьев, которые уже два года между собой судятся?
— Помню.
— Так вот наказал их Бог!
— Как наказал?!
Фёдоровна сокрушенно вдохнула.
— Да позавчера гроза была сильная, и молния ударила прямо в середину стада в их деревне.
— И что? Много коров побило? — спросил я, памятуя, как в прошлом году в той же деревне убило шаровой молнией пастуха.
— Да нет, всего две. Одна принадлежала одному брату, а другая — другому. Ну, тем, которые судились…
От неожиданности услышанного я даже не знал, что ответить, но просто подумал: только вот сумеют ли понять они, что это вразумление было послано им от Бога?
— И ведь говорила же я им… — продолжала сокрушенно причитать Фёдоровна.
Божий суд
Комментарии блокированы во избежание спама