(повесть описывает реальные события)
За краем неба
Глава первая
Первые признаки надвигающейся беды Артем недооценил… Поначалу это было даже немного смешно. Стал он замечать, что во время работ по домашнему хозяйству у него на какие-то краткие мгновения темнело в глазах и утрачивалось зрение.
Впрочем, проходило секунды три-четыре – и зрение восстанавливалось. Не привыкший обращать внимания на подобные мелочи, Артем просто махнул на это неприятное явление рукой.
К тому же он был до безумия увлечен наукой. Ради наук он бросил все. Даже научную карьеру.
Решительный и бескомпромиссный по отношению к самому себе, он однажды, чем удивил всех своих знакомых, собрал все свои книги, компьютер, личные вещи и уехал в удаленное село.
Жил уединенно, сам себе готовил, стирал, колол дрова, пек хлеб и был свободен. Свободен от всех и вся, кроме той научной цели, которую он для себя поставил. С дров, кстати, и начались проблемы Артема.
Наклонится, поставит чурку, чтобы расколоть ее, а на глаза вдруг найдёт временное ослепление. Но потом Артем приспособился. Он поднимал топор вверх и ждал, когда чурка, которую ему надо было расколоть, проявится из небытия.
Однажды он проработал на колке дров почти весь день, а на утро выйдя на улицу обнаружил, что слепота его значительно усилилась. Потом это прошло и забылось. Прошло пару недель. Но однажды на него прямо посреди солнечного летнего дня опустилась беспросветная ночь.
Артем чувствовал себя так, будто его громом по голове ударило. С утратой зрения он лишался всего. В том числе и той цели, которую он для себя поставил…
Артем сел на землю и чуть было не заплакал от бессилия. То, что с ним произошло, было для него полной неожиданностью. Глаза сильно заболели. Их стало жечь, иногда из глаз начинали течь неудержимые потоки слез. Тьма по временам, ненамного рассеивалась, но не уходила. С трудом он вернулся в свой дом и разыскал мобильный.
Особого выбора у него не было. Он мог позвонить только своей старшей сестре.
— Настя, привет. Ты только не пугайся. Ты можешь приехать ко мне в ближайшие дни?
— Что случилось?! — Настя, знающая, что Артем не стал бы просить её срочно приехать без крайней на то нужды, встревожилась.
— Я, кажется, ослеп.
— Как ослеп?!
— Да так. Ослеп и все. С трудом нашел сегодня свой дом и мобильник. Глаза болят сильно. Мне к глазному врачу надо срочно, но один я не смогу найти дорогу к трассе. Ты же знаешь. В этой деревне кроме меня только четыре древние старушки живут и всё.
— Я поговорю с мужем и мы приедем завтра.
— Хорошо. Я буду ждать.
К вечеру зрение немного вернулось. Артем включил компьютер увеличил шрифт и, пока была возможность, полазил по интернету. Признаки его болезни один в один указывали на глаукому. Перспективы были неутешительные…
Утром приехала сестра.
Без лишних слов его усадили в машину и повезли на приём к лучшему врачу в области. Врач только-только закончил операцию, был уставший и не хотел принимать Артема, отослав его в поликлинику, но Настя умела добиваться своего.
В карман к доктору как-то само собой попало несколько крупных денежных купюр, и доктор согласился принять, но не сразу, а ближе к вечеру. Он трижды осматривал глаза Артема, задумчиво стучал офтальмоскопом сначала по столу, потом по своей коленке, неторопливо задавал Артему наводящие вопросы. Потом позвал в кабинет Настю, вернул ей деньги и сказал, чтобы Артема к нему больше не приводили.
— Почему? — Настя ничего не могла понять.
— У него прекрасные глаза. Они в полном порядке. Его болезнь заключается в том, что сигнал с сетчатки глаза не поступает в кору головного мозга. Ему надо на прием к невропатологу.
— Может, вы что-то можете для него сделать? — Настя смотрела на врача умоляюще. — Я хорошо заплачу.
— Нет. Это не мой профиль. Я уже сказал. Ему надо обратиться к невропатологу, — и прогнал Артема с Настей с глаз своих долой.
Артема привели в ожидавшую их машину. Глаза болели и слезились. Артем откинулся на спинку сиденья, попросил у Насти платок и с силой перетянул им свои глаза. Так было легче переносить боль.
— Ну, куда теперь тебя везти? Вечер уже, — голос у сестры был утомленный. — К невропатологу мы сможем попасть теперь только завтра.
— Сейчас Славе позвоню, — Артем достал мобильный и передал его сестре, — найди там его номер.
Настя нашла и сделала вызов.
— Слава, можно я у тебя сегодня переночую? — Артем звонил своему лучшему другу по институту.
— Что за вопрос? Всегда рад тебя видеть. Приезжай.
Через полчаса Артем уже поднимался по лестнице в сопровождении сестры к квартире своего друга.
— Ну и вид у тебя, Матроскин… — печально пошутил Вячеслав, глядя, как его друг перебирает руками по стене его прихожей, чтобы случайно не наткнуться на что-либо.
Настя уехала по делам, а Артем с другом остался один на один.
Глава вторая
Как-то сам по себе разговор старых друзей, как это нередко бывало и раньше, перерос в спор. Прошлое давало себя знать.
— Да ты же гордый всегда был, Артем! Только от тебя и слышно было: «Этот ученый неправ. Этот ошибался. Система этого ученого создана на ложных предпосылках…» — и всё тому подобное, — Вячеслав начинал немного горячиться. — Что ты добился, когда бросил институт на последнем курсе и уехал в свою долбанную деревню? Создал там свою гениальную и непогрешимую теорию общей психологии? Сделал новые открытия? Будь реалистом, Артем. Ты ничего не достиг. А с твоим ослиным упрямством и наполеоновскими амбициями ты никогда ничего не достигнешь. Спустись на землю из своих заоблачных фантазий. Посмотри правде в глаза. Ты остался ни с чем. Всё что ты мог получить, ты потерял ради своих, по сути, никому не нужных поисков. Даже жениться как человек – и то не смог.
— Да на ком жениться то? — Артем слегка поморщился как от зубной боли. Направление разговора ему было неприятным, но он знал, если уж его старый друг брался его пропесочивать, то ему нужно было выждать время, пока тот сам не успокоится, и только.
— Вон, Алька до сих пор по тебе сохнет.
— Ну, скажешь тоже! — речь шла о младшей сестре друга. — Это несерьезно. Классический случай в психологии, когда малолетняя школьница влюбляется в друга своего старшего брата. Просто потому что она идеализирует то, что видит перед собою.
— Алька не школьница. Она работает уже. Очнись. Ты там уже мхом зарос в своей деревне. Забыл что ли, что прошло уже одиннадцать лет, как ты отшельничаешь? Возвращайся в город. Работу найдем какую-никакую. Ещё не поздно тебе устроить свою жизнь.
— Но она же на восемь лет младше меня, — в памяти Артема всплыло девичье лицо Али.
— А кто тебя просил лезть в её душу? Сам с ней разговаривал то о том, то об этом. Всякие там высокие материи с ней обсуждал, стихи читал. Вот девчонка и влюбилась без ума.
— Не хотел я этого. Мне лишь было интересно понять её мышление.
— Понять её мышление…, — Слава передразнил голос Артема. — Я случайно увидел в её дневнике. Она тебе несколько лет письма километровые писала как живому, да только не отсылала. Оба фантазеры ещё те…
— Ладно. Хватит об этом, Слава. Мне сейчас не до Альки и не до мировых проблем.
— А почему хватит? — Слава начал кипятиться не на шутку. — Ты что, в беспросветное горе, что ли, решил удариться?! Настя говорит, у тебя нервное что-то. Сегодня ты ничего не видишь, а завтра твое зрение вернется к тебе со всеми твоими проблемами. Так что давай, не кисни. Поживи у меня с неделю, и всё образуется как-нибудь.
— Слава, хватит на сегодня разговоров обо мне. Устал я. Дай мне прийти в себя. День был тяжелый, — Артем с силой потер слезящиеся глаза. — Лицо надо помыть. Проведи в ванную.
Друг подвел его к раковине. В это время раздался звонок. Пришла Аля и ее мама.
Елена Алексеевна жалела Артема. Алин же голос Артем не слышал.
«Может, Саша что-то напутал по поводу её девичьей любви ко мне? — подумал про себя Артем. — В конце концов, у неё наверняка есть своя личная жизнь. Наверняка давно уже встречается с каким-нибудь парнем своего возраста». Но Артем ошибся. Как только предоставился случай, к нему подошла Аля. У Артема были туго перетянуты глаза Настиным платком, он не мог видеть её, но он безошибочно почувствовал, что это она. К его лицу прикоснулась мягкая рука.
— Сильно болят?
— Не очень, — Артем взял её ладонь в свою. Маленькая такая ладонь, почти детская. В движении её ладони Артем отчетливо почувствовал покорность. Так захотелось прижать её пальцы к своим губам и целовать, целовать бесконечно, но Артем преодолел это искушение. Впрочем, преодолел ли? Душа, напряженно тянущаяся к другой душе, умеет считывать малейшие движения тела, малейшие намеки на взаимность. На несколько мгновений дольше, чем принято, удержал Артем ладонь Али в своей руке – и всё оказалось безошибочно прочитано обоими.
— Красиво наверное, там где ты живешь? — Але хотелось продолжить разговор с Артемом хоть о чем да-нибудь.
— Красиво, — Артем подумал, что бы ещё сказать, но не находил слов.
— Хотелось бы посмотреть.
— Тебя мама не отпустит к одинокому мужчине одну.
— К тебе отпустит, — в голосе Али звучала непоколебимая уверенность.
— А сама-то не боишься?
— Чего?
— Мужчина я все-таки, — Артем попытался напустить на себя неуместную строгость, — из плоти и крови состою, как и все другие. А ну, как начну к тебе приставать ночью – что тогда будешь делать?
— Ничего не буду делать, — Аля оставила намек Артема без внимания. — Не скучно там тебе одному?
— Я не умею скучать, Аля.
— А я умею.
На некоторое время в комнате воцарилось неловкое молчание. Недоговоренность так и висела в воздухе.
— Что думаешь делать завтра? У меня день завтра свободный. Могу проводить тебя в больницу и вообще весь день могу помогать тебе.
— Не знаю. Удобно ли будет? — ответил Артём, — Наверное, Настя с мужем опять на машине за мной с утра заедет.
— Ну, а в больнице? У твоей сестры и без тебя дел хватает. У нее же дети.
— Давай завтра определимся. Сегодня поздно уже.
— Тебе сейчас нужна какая-то помощь?
— Нет. Выспаться бы надо. Сегодня был нелегкий день.
Ночью Артему не спалось. Его жизнь повернулась к нему неожиданной стороной. Непонятная болезнь, предложение друга о переезде в город, Аля…
Все возникло так неожиданно…
И его психологические самостоятельные исследования. Артем понимал, что он давно уже зашел в своих исследованиях в почти беспросветный тупик.
Ему удалось сделать немало интересных наблюдений, удалось вывести несколько важных закономерностей, но всё упиралось в то, что сделанные им открытия не интересовали никого, кроме него самого.
Пожалуй, его друг был прав.
Не мешало бы ему спуститься с небес на землю. Не мешало бы заняться чем-то более серьёзным, чем бесконечно искать ответы на проблемы из которых и до сего дня не могут выпутаться учёные. Да, человечество запуталось во тьме своего ума, но чем он, Артем, мог помочь тем, кто даже и не просил его о помощи?! Мысли Артема лились безотрадной чередой. А в том положении в котором он сейчас находился он даже сам себе не мог ничем помочь.
В его сознании, время от времени вспоминалось тепло и нежность Алиной ладони. А имеет ли он право делать ее несчастной? Артем знал себя.
Он хорошо это понимал. Ученый рано или поздно, вновь проснется в нём, и Аля с её женскими проблемами и интересами неизбежно останется в стороне. Артем знал эту известную психологическую проблему. У творческих людей жёны в борьбе за сердце мужа, как правило проигрывали.
Творческие люди будут заняты творчеством всегда. Сможет ли Аля смириться с его вечной погруженностью в свои бесконечные раздумья? Ведь он же её, по сути, совсем не знает, да и разница в возрасте существенная. К утру Артем ненадолго заснул.
Невропатолог не вселил в Артема надежды на скорое выздоровление. Он прямо сказал ему что невропатология, это одно из наиболее малоэффективных направлений в медицине.
— Мы сами не знаем, что лечим. Методы диагностики оставляют желать лучшего. Но отчаиваться в любом случае не надо. Лекарства которые я вам выпишу, обязательно принесут вам какое-то облегчение.
На выходе из кабинета невропатолога его ждала Аля.
— Ну как? Что сказал доктор?
— Ничего хорошего не сказал. Надо лекарства купить, полечиться и выждать какое-то время.
После покупки лекарств у Артема появилось свободное время.
— Что думаешь делать? — в голосе Али слышалось искреннее участие.
— А ты бы что посоветовала?
— В церковь сходи.
— Зачем?
— Поговори со священником. Может, он подскажет тебе что?
Артем задумался.
— А почему нет? Только в какой храм идти? Ведь в городе их сейчас немало.
— Знаю я одного священника – отец Александр. Дом его находится прямо на церковном дворе. Он тебя примет и, наверное, поймет.
— Мне, Аля, сейчас не понимание нужно и не сочувствие, а нечто иное.
— Что?
— Запутался я. Не знаю: как мне дальше теперь жить?
— Так мы идем?
В душе Артема возникло сомнение. А стоит ли ему идти к незнакомому человеку? Но делать было всё равно нечего, и они с Алей поехали к храму Димитрия Ростовского, где служил отец Александр.
Глава третья
Отец Александр умел слушать и как-то само собою так получилось, что Артем подробно рассказал ему о той теме в психологии, которая интересовала его более всего. Когда Артем завершил свою исповедь, отец Александр какое-то время молчал и, очевидно, про себя молился.
Они втроем, отец Александр, Артем и Аля, сидели в церковной трапезной.
— Мы все живем за краем неба, Артем Васильевич. Поэтому вы и зашли в тупик в своих поисках. Вы не учли то, чему церковь учит тысячи лет.
— Как понять, что мы живем за краем неба? — Артем не сразу понял то о чем говорит отец Александр.
— Ум человека, его переживания, выводы, желания, стремления — всё это поражено грехом. Психологи рассматривают мышление людей независимо от духовного мира, но это неверно. Бог же, в Евангелии прямо говорит нам, что без Него мы ничего не можем. Совсем ничего… В отрыве от Бога, мы не можем правильно мыслить и будем путаться даже в самом простом.
Отец Александр замолчал и ненадолго задумался.
— Те положения основ психологии, которые пытались сформулировать Вы, Артем Васильевич, по-своему интересны. В каких-то частностях они удивительно точны, но поймите меня правильно. Создать объективную теорию психологии не сможет никто. Ни вы и ни кто из других ученых не сможет осилить это.
— Почему? — услышав мягкую образованную речь священника имеющего степень доктора медицинских наук, Артём заволновался так что даже повязку со своих глаз снял. Он стал тереть свои глаза и только тут заметил, что его глаза стали болеть заметно меньше.
— Я уже объяснил причину. Мы живем за краем неба. Ум человека испорчен. У психологии нет выбора. Она предлагает мерилом истины сделать испорченный грехопадением инструмент. Мы все испорчены. Я, Вы, Алевтина, ученые всего мира — все испорчены. Евангелие учит нас тому, что неиспорченных людей в этом мире не существует. Все, совершенно все люди этого мира нуждаются в том, что бы Иисус Христос исцелил нас Своей благодатью, — отец Александр посмотрел на откровенно расстроенное лицо Артема и прибавил, — стать лучше можно лишь объединив свои мысли с Богом.
— Как их объединить с Богом? — Артем задал этот вопрос почти автоматически, без серьезного интереса.
— Только покаянием и молитвой.
— Покаянием и молитвой? — Артем попытался открыть свои глаза, но свет вызвал у него сильное жжение, и его глаза опять начали усиленно слезиться. – Простите, отец Александр, но это скучно и ненаучно.
— Насчет научности не буду спорить, но вот насчет того, что покаяние – это скучно, позволю себе с вами не согласиться. Сами подумайте, если бы покаяние было скучным, разве бы оно привлекало бы людей тысячелетиями? А что у Вас с глазами, Артем Васильевич?
— Врачи говорят что-то нервное.
— Вы крещены в Православной церкви?
— Да. В детстве был крещен, — ответил Артём.
— Если хотите я поговорю с архимандритом. Поживёте неделю на монастырском подворье. Если пожелаете, можете походить там на церковные службы. Вам нужно прийти в себя и отдохнуть от науки. Можете сейчас туда поехать, а можно будет и позже.
— Какой смысл откладывать на потом? — Артем вздохнул. — одиночество мне сейчас не помешает.
Артем попробовал ещё раз открыть глаза. Глаза слезились. Артем часто-часто моргал, испытывал сильную боль от света, и лишь с большим трудом мог что-то видеть.
— Кажется, что-то вижу, но не очень хорошо. Врач говорил, что зрение может то появляться, то опять уходить…
— Ну, вот и хорошо. Я позвоню архимандриту. Покажете на проходной мою визитку, вас примут, — отец Александр подал Але свою визитную карточку.
Из церковной трапезной Артем вышел уже без повязки на глазах. Он часто-часто моргал, останавливался зажимал веки пальцами рук, с трудом разглядывал дорогу. К вечеру они с Алей пришли на подворье монастыря.
Артему выделили отдельную келью для временного проживания. А ночью ему приснился сон, который запомнился Артему на всю его оставшуюся жизнь. Точнее, это был даже не сон, а видение.
Такого яркого сна Артем никогда прежде ни до, ни после этой ночи не видел.
Глава четвертая
Снилось Артему, или скорее виделось, как долго-долго (как ему показалось, почти бесконечно) опускается он в какое-то мрачное и глубокое подземелье. Сзади его шло два демона. Демоны были такими, как их обычно рисуют на иконах: козлоногие, с рогами, с какими-то острыми крючьями в руках.
Шли молча.
Наконец вошли в какую-то тесную жаркую комнату, в которой стоял котел. Под котлом пылало красное пламя. Один из демонов толкнул Артема острым крючком по направлению к котлу.
— Твоё место здесь.
Душу Артема охватил необъяснимо сильный страх.
— Почему здесь? Что в жизни сделал я такого плохого, чтобы мне быть здесь?
— Твоё место здесь, — твердо повторил демон прежде сказанные слова, — ты не искал истину, ты искал ложь, поэтому твое место здесь.
«Раз я в аду, — подумал про себя Артем, — и если черти и ад есть, то значит, есть и Бог; почему же я тогда не обращаюсь к Нему?»
— Господи! Что мне сделать, чтобы выйти отсюда?
— Ищи истину, — ответил ему откуда-то сверху голос Божий.
— Что есть истина? В чем она? Где её искать? — Артем в ужасе видел, что демоны теснили его всё сильнее и сильнее. Злые красные глаза не обещали ему ничего доброго.
— Истина — это Я, — высоко в Небе Артем увидел лик Иисуса Христа, — если не найдешь Меня, останешься здесь. Помни об этом.
Артем в ужасе проснулся.
Долго потом еще в его сознании звучало то злобное «Твоё место здесь», то грозное и предупреждающее «Помни об этом»…
Впечатление, которое осталось в душе Артема от этого короткого видения, оказалось до необычайности стойким.
Где-то внутри себя Артем ясно понимал, что это был, скорее всего, совсем не сон, но вот так вот сразу поставить истины христианства во главу угла в своем сознании Артем был не готов.
Артем прожил на подворье десять дней. Походил на службы. Впервые в своей жизни исповедался и причастился. Глазам стало настолько легче, что он почти не чувствовал болезнь.
Ни с кем не простившись и никому не позвонив кроме Насти, он вернулся в свою деревню, так и не определившись, как ему жить дальше и к чему направить усилия.
Глава пятая
«Можно год промучиться да так и не определиться с дальнейшими планами», — мысли Артема не могли найти успокоения.
В город возвращаться ему не хотелось.
За годы одиночества Артем привык к вольной жизни. Город (он хорошо понимал это) – это большая неволя. Своеобразная тюрьма. Клетка которую в глубине души Артем не любил никогда. «Ну, а в деревне-то что мне теперь делать…?!»
Артема из задумчивости вывел стук в дверь. «Кто бы это мог быть? — подумал Артем. – Может, у бабы Марии опять что-то случилось по хозяйству?». Но на пороге стояла Аля.
— Вот, приехала посмотреть, как ты живешь. Не прогонишь?
Артем почему-то не удивился её приезду.
— Зачем же прогонять? Проходи.
Аля зашла в дом и огляделась.
— Для старого холостяка живешь неплохо.
— Я четыре года был женат, Аля. Ты же знаешь.
— Знаю. Теперь вот я буду твоей женой.
— Ты это серьезно?
— Да. Я и маме сказала, что хочу выйти за тебя замуж.
— И что мама?
— Сказала, что не ей с тобой жить, а мне. Сами, мол, взрослые – сами и решайте, как поступать.
— Как-то неожиданно это всё… — Артем немного растерялся.
— Это для тебя неожиданно, но не для меня.
«С женской логикой не поспоришь…» — подумал про себя Артем, но вслух ничего не сказал.
Аля открывалась для него с ранее незнакомой для него стороны: решительная, неробкая, совсем не та школьница, которую он знал одиннадцать лет назад.
Артем даже и не подозревал, что она может быть такой.
«Ладно, — подумал про себя Артем, — пока поиграю в ту игру, которую она затеяла, а потом посмотрим, что будет дальше».
Остаток дня Артем показывал Але деревню и её окрестности.
— Как тут у тебя тихо. Век бы жила здесь.
— Это после города от непривычки. Когда я только-только приехал сюда, то от тишины даже в ушах звенело поначалу. Но потом я привык и перестал ее замечать. А насчет жить здесь, то я думаю, что и двух недель не пройдет, как тебе тут захочется иметь: ванну, кран, канализацию, телевизор и остальные удобства.
— Может быть, и захочется. Не знаю пока.
День шел своим чередом. Артем поймал себя на странном чувстве, что он не воспринимал Алю как нечто лишнее. Она вошла в его дом не как чужая и незнакомая, а как близкая, родная и давно желанная. Он смотрел на нее и боялся к ней прикоснуться.
Нервы были напряжены. Аля была красивой.
Артем знал: стоит только ему прикоснуться к ней, как в нем проснется мужчина, и он уже не сможет себя удержать. Он желал близости с ней и боялся её.
Все-таки как неожиданно она приехала…
Вечером Аля выключила свет, разделась, легла к нему в постель и положила свою голову ему на плечо. Тело Артема почувствовало прикосновение её тонкой ночной рубашки. Уверенным прилаживающимся движением Аля прильнула всем своим телом к Артему.
— Ты уверена, что ты поступаешь правильно?
— Нет, не уверена. Но разве это имеет сейчас какое-то значение?
— Ну, как же не имеет? Ведь ты же меня совсем не знаешь.
— Знаю, — Аля немного помолчала. — Я знаю, что ты не бросишь меня, если мне станет плохо. Знаю, что ты добрый, надежный, незлой, нежадный. Ты не такой, как другие. Ты всегда был моим идеалом.
— У тебя есть с кем сравнить?
— К сожалению, есть, — Аля вздохнула. — Я не девочка уже. Однажды я совершила ошибку, отдавшись тому, кого я не любила. Любил ли меня он – не знаю. Говорил, что любил, но мне было противно с ним в постели.
— А со мной не противно?
— С тобой мне хорошо.
— Ну, ты дама с юмором, я тебе скажу, — Артем негромко засмеялся, — со мной тебе хорошо… Да ты со мной даже ни единого раза не целовалась…
— Так поцелуй же меня, — Аля прикоснулась к лицу Артема своей рукой и нежно провела ею по его щеке.
Обостренные чувства Артема уловили в её движении то, что он больше всего ценил в женщинах. Отсутствие наглости. В её движении было желание быть рядом с ним, но не было безудержного желания поскорее приступить к тому, что принято называть половыми отношениями.
— Аля, — голос Артема стал тихим, — ты знаешь, я открою тебе маленький секрет.
— Какой?
— Я ведь психолог. Я знаю о женщинах столько, сколько мало кто знает. Если у нас начнутся половые отношения, то ты долго не сможешь об этом забыть. Если мы расстанемся по какой-нибудь причине – для тебя это будет нелегко пережить.
— А для тебя?
— Я не знаю.
Артем взял её руку и частыми мелкими поцелуями стал покрывать пальцы и ладони. Он изучал по книгам искусство секса и хорошо знал что делал. Постепенно его поцелуи перешли на лицо Али. Когда он впервые коснулся уголка ее губ, она вздрогнула от наслаждения. «Неторопливость. Главное неторопливость, — думал Артем, — и смена ритма. Хорошая ночь – это как хорошая музыка. Надо вовремя переходить с мелодии на мелодию».
Артем изучал желания и тело Али со знанием опытного любовника. Вовремя останавливался, вовремя находил нужные места на ее теле, вовремя менял характер своих ласк.
Аля, чей опыт в половых отношениях был незначительным, впервые раскрыла для себя то, что было ранее для нее недоступным.
Она то словно плыла по течению неторопливой реки, наслаждаясь волнами наслаждения и покоя, то вдруг, в то время когда Артем умело давал волю мужской силе, обнаруживала в себе такую силу безумного наслаждения мужским телом, о котором она прежде не подозревала. Но и после этого бурного наслаждения ласки Артема не прекращались, но лишь меняли форму.
— Это было что-то… – Аля, тесно прижавшись к телу Артема всем своим телом целовала его ладони, — я никогда не думала, что с тобой может быть так хорошо.
— Ты не наглая, Аля. В этом вся причина. Не наглая и любишь меня.
— Что значит – не наглая? — Аля не совсем понимала, о чем говорит Артем.
— Ну, понимаешь, — Артем прижал Алю теснее к себе и немного сменил положение тел, в котором они находились, — если в сексе женщина берет на себя ведущую роль, желая во что бы то ни стало утолить в себе то, что ей кажется привлекательным, то своей торопливостью она всё только портит. Ночь наслаждения превращается в минуты идиотского экстаза.
— А как должно быть правильно?
— Правильнее, когда мужчина сам заполняет в женщине ту жажду, которую он находит.
— А как ты находишь эту жажду?
— Сложного тут ничего нет. Я чувствую по ритму твоего дыхания, по твоим движениям, что тебе нравится, а что нет. То, что тебе нравится, я даю. Что не нравится стараюсь не делать. Секс искусство несложное если человек умеет сдерживать себя.
— У тебя было много женщин?
— А сама ты как думаешь?
— Думаю, немало. Ты их любил?
— Не всех. Человек слаб. Иногда я ложился с другой женщиной не потому что любил ее. Просто хотелось женщину и все.
— Ты бы смог мне изменить?
— Не знаю. Ты так хороша. Изменять тебе у меня вряд ли возникнет желание.
— А что, если у нас будет ребенок?
Артем задумался.
— Тогда мне придется на тебе жениться. Женщину я бросить, наверное, смог бы, а вот ребенка нет.
— Мы, наверное, грешим с тобой, Артем, — Аля вздохнула, — я невенчанная тут с тобой, а тут такая ночь, о которой я долго не смогу забыть. Эта первая наша с тобой ночь, которая наверное, никогда уже не повторится.
— Глупая ты, Аля. Первая ночь не может быть лучше следующих.
— А почему ты разошелся с первой женой?
— Ей было мало меня одного. Поймал её с любовником и не захотел простить. Да я бы простил, потому что и сам изменял ей, но мы были разные и это был хороший повод развестись. К тому же она не хотела, что бы у нас были дети. Ей всегда хотелось жить лишь для себя.
Аля прожила у Артема неделю. Потом они съездили в город, переговорили с отцом Александром, в чем могли, раскаялись, и спустя месяц, в назначенный отцом Александром день, обвенчались.
Венчание было скромным. Присутствовали лишь ближайшие родственники с обеих сторон, и никаких камер, никаких снимков в храме и свадебной суеты.
Не без проблем, но Аля уволилась с работы и переехала жить в деревню к Артему. Артем устроился в столярную мастерскую в городе. Работу брал на дом в деревню, вырезая и тщательно шлифуя из кедра узоры на стильную мебель для богатых клиентов.
Со временем он освоил искусство резьбы церковной утвари. Это давало стабильный доход и позволяло ему жить в деревне, которую он так любил. Казалось, впереди было безоблачное семейное счастье с любимой женщиной и относительное материальное благополучие, но судьба уготовала Артему и Але более жёсткий путь.
Глава шестая
Прошло два года. У Артема и Али родилась дочь, Аля была беременна вторым ребенком.
Жизнь их текла размеренно и спокойно. Дети были желанными, и потому Артем и Аля были счастливы тем, что они вместе. Ничто не предвещало надвигающейся беды. Но беда пришла с неожиданной стороны.
Артем собрался за грибами.
— Противомоскитную сетку не забудь с собой, — Аля подала мужу зеленую сетку, нож и пластиковое ведро под грибы.
Комаров в лесу было действительно много. Артем споро шел по проселочной дороге, собирая у дороги то там, то здесь, нечасто попадающиеся маслята и подосиновики. Заходить в густой высокий лес и искать там грибной удачи не имело смысла.
Артем знал что грибы в чаще леса в этих местах почти не попадаются. Оставалась искать добычу лишь у обочин дороги и на старых вырубках. Возле одной из вырубок он увидел стоявшую на поляне дорогую японскую иномарку. Артем хотел, было, молча пройти мимо, но его окликнул знакомый голос.
— Артем! Неужели это ты? Какими судьбами…
Артем узнал сокурсника по институту.
— Антон?! Что ты тут делаешь? Вот не ожидал тебя встретить в этой глуши. Здесь же дороги никакие. Как ты сюда проехал?
— На этом коне… — Антон похлопал по капоту свой внедорожник, — мне местные дороги не страшны.
В машине сидели две женщины. Одна была в годах, хорошо, со вкусом одетая, с болезненными темными кругами под глазами. Другая молодая, лет восемнадцати, не более. «Наверное, мать и дочь», — подумал про себя Артем.
Женщины сильно походили друг на друга. Артему сразу же бросилось в глаза странное поведение этих женщин. Они не обратили на его появление совершенно никакого внимания. Даже не посмотрели в его сторону, словно он был пустое место.
На поляне Артем увидел два свежевыкопанных земляных круга, глубиною примерно на штык лопаты.
Внешний круг был метра три в диаметре. В центре малого круга был выкопан в земле геометрически правильный православный восьмиконечный крест, ориентированный на восток.
Между внутренним и внешним кругом были аккуратно вырезаны незнакомые Артему буквы. Очевидно каббалистические знаки.
— Что это? — Артем удивился тому, что он увидел.
— Это моё действие на внешний мир. Это магия, — многозначительно ответил Антон, — Крест – символ смерти. Я заговариваю его символами восьми стихий мира.
— Не ожидал, что тебя увлечет самообман, — Артем немного помолчал, внимательно рассматривая тщательно вырезанные в земле геометрические фигуры и знаки. Было ясно, что вырезать эти фигуры стоило Антону немалого труда. Работа была сделана на удивление тщательно, — ты же образованный человек, Антон. Неужели ты не понимаешь, что всё это не более, чем детские игрушки?
— Детские игрушки, говоришь? — глаза Антона недобро сощурились. — Давай-ка сядем в машину да вспомним наше институтское прошлое.
Артему подсознательно захотелось сразу же уйти, но он не решился так вот сразу отсечь начавшийся между ними этот странный разговор, о чём впоследствии он потом сильно сожалел.
— Ну, давай вспомним.
Машина была праворульная, Антон сел за руль, а Артем, поставив ведерко с грибами себе в ноги, сел рядом. Они начали говорить о психологии.
Женщины слушали молча и не вмешивались в разговор.
— Образование помогло мне понять потрясающую слабость современной науки о психике человека, — так закончил свою пространную речь Антон. – Магия – вот что будет править миром в будущем.
— Да не верю я в твою магию. Глупости это всё. Детство человечества. Пустые игры ни с чем. Неужели ты сам этого не понимаешь? — сказал Артем.
Глаза Антона вдруг неожиданно для Артёма налились ничем неприкрытой злостью, а голос угрожающе понизился.
— Не веришь магии, говоришь…? Пустые игры?! А это тебе как?
Антон наклонился вниз и достал из-под сиденья с двух сторон остро отточенный средней длины клинок, сделанный из нержавеющей тщательно отполированной стали. На клинке были остатки земли.
«Очевидно, этим клинком он вырезал дерн для создания магических фигур на поляне», — догадался Артем.
Антон вытер о штаны клинок.
— Святая земля… Валла! — Антон повелительно обратился к молодой женщине, сидящей на заднем сиденье просторного внедорожника, — раздевайся. Пришло время покормить пришедшего брата твоей кровью.
К удивлению Артема, девушка быстро скинула с себя всю имеющуюся на ней одежду и оказалась в том, в чем ее мать родила.
— Наклонись ко мне, — Антон поманил девушку к себе серебристо сияющим клинком.
Девушка послушно наклонилась между сиденьями. Антон с силой ударил ее плашмя клинком по середине ее груди и пробормотал что-то на непонятном Артему языке, — боль чувствуешь, Валла?
— Нет. Уже не чувствую.
— Тогда начнем, — Антон, к удивлению Артема сделал неглубокий косой надрез на ее груди. Из надреза потекла тоненькая алая струйка крови, — а теперь иди на улицу, наслаждайся.
Девушка вышла из машины и полностью обнаженная встала прямо перед лобовым стеклом авто. Артема обдало сильным внутренним жаром, не столько от того, что он только что увидел, сколько от присутствия какой-то ранее неведомой ему таинственной могущественной силы.
— Не сам ли ты любил говорить в студенчестве, что опыт – это критерий истины Артем?! — глаза Антона хищно сощурились, — посмотри на неё. Она не чувствует боли и не почувствует пока я не отведу от неё своих духов. Посмотри как она наслаждается…
Девушка, стоявшая перед внедорожником, начала медленно извиваться. Комары налетели и начали впиваться в её белое тело. Артем видел, как комариные тельца набухали на теле молодой ведьмы.
Ведьма, с видимым наслаждением давила на себе комариное месиво и размазывала по себе свою же собственную кровь. Её тело на глазах Артема становилось красным. А у Артема закружилась голова.
В машине, откуда-то из ниоткуда появились клубы плотного бледно-синего тумана. Женщина сидевшая на заднем сиденье никак не реагировала на происходящее. «Очевидно, то, что я сейчас вижу происходит у них не впервые», — догадался Артем.
— Ну что? Детские игры, говоришь? — глаза Антона, казалось, впивались в самую глубь души Артема, — раздевайся, не стесняйся. Иди к ней и стань счастливым с ней прямо сейчас. Вкус крови на ее теле, — Антон показал на ведьму, — божественный. Если хочешь, можешь сделать на её теле сколько угодно надрезов, — Антон вложил в руку растерявшегося Артема клинок, — она не почувствует боли. Ты тоже не почувствуешь. Ну же, иди. Убедись что магия – это не детские игры, как ты раньше об этом ошибочно думал.
Артем взглянул на девушку.
Он чувствовал внутри себя необъяснимый жар и сильное, почти неодолимое влечение к молодой окровавленной ведьме, стало входить в его душу. И что уж было уже совсем удивительным, он увидел, как от лица ведьмы, пристально смотревшей на него, начали исходить сильные яркие лучи. Лучи расходились от ее лица радиально, почти точно так же, как рисуют на иконах святых, но лучи были темного цвета.
— Что же сам ты не идешь к ней, раз с нею так хорошо? — сдавленным голосом ответил Артем, уже жалея, что не ушел из машины сразу же.
— Пройденный этап, Артем. У меня другие развлечения, посерьезнее её, — Антон пальцем показал на женщину, сидевшую на заднем сиденье.
Артем взглянул в призывные глаза молодой ведьмы, ясно осознавая, что если он поддастся искушению будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
В сознании Артема ясно представилось лицо его дочери, такое ангельское, чистое, улыбающиеся…
— Не нравятся мне это всё. Ты сам посмотри, что ты с ней сделал?! — Антон показал на девушку, которая, словно зомби слизывала кровь со своих ладоней. Взгляд её становился откровенно безумным…
— Хочешь, — голос Антона стал неприкрыто угрожающим, — сейчас прикажу ей, и она убьет тебя?
— Антон, скорее я сейчас убью тебя и двоих твоих баб, прежде чем она успеет приблизиться ко мне, — Артем недвусмысленно взял из ведра с грибами остро отточенный нож.
— Вот тут ты прав, Артем, — неожиданно быстро пошел на попятную Антон, — ссориться мы не будем.
Артем вышел из машины.
— А то смотри, оставайся, — сделал еще одну попытку удержать Артема Антон. — В полночь у нас тут начнется самое интересное. В кино ты такого не увидишь.
Артем, ничего не ответив, не оглядываясь поспешно зашагал по направлению к своему дому.
Глава седьмая
На следующий день Артем вернулся на этот злополучный перекресток с лопатой и сравнял все вырезанные Антоном магические знаки с землей.
В это время он услышал внутри себя чей-то отчетливый, пугающе громкий злобный голос:
— Напрасно, напрасно, ты это сделал…! Я заставлю тебя пожалеть об этом.
— Да кто ты такой, что бы указывать мне, что мне делать, а что нет?! — ответил Артем, удивившись что он начал разговаривать вслух с звучавшим внутри него голосом.
— Узнаешь, узнаешь, скоро всё узнаешь.
Невдалеке от Артема быстро метнулось в кусты какое-то темное пятно. Потом ещё одно и ещё.
Артем начал понимать что он, после встречи с Антоном стал слышать голоса и видеть видения, но всей серьезности того, что начало с ним происходить, он пока еще не осознавал.
Вечером он позвонил отцу Александру и кратко описал всё, что с ним произошло день назад. Внимательно выслушав его, отец Александр ответил:
— Мне не приходилось встречаться с подобными явлениями. Вам бы, Артем Васильевич, встретиться с игуменом Пахомием и подробнее переговорить с ним о том что произошло. Вы знаете, где его найти?
— Да, знаю. Но нужно ли мне будет беспокоить его?
— Думаю, нужно. Отказавшись участвовать в сатанинском обряде вы разозлили колдуна. Раз вы начинаете видеть какие-то видения и слышать голоса, значит, вас попытались околдовать. Отец Пахомий старый опытный монах. В любом случае, встреча с ним вам не повредит.
— Хорошо, съезжу к отцу Пахомию — согласился Артем, — и переговорю с ним.
.
После того как отец Пахомий выслушал Артёма он сказал.
— Что-то подобное должно было с тобой произойти.
— Почему? Какой в этом смысл? — Артем не мог понять что имеет ввиду отец Пахомий.
— Но ведь ты же, милый человек, хотел узнать как устроена душа человека? Исследовал ум человека больше десяти лет до прихода в церковь.
— Да. Было такое дело. Но причем тут психология и магия?
Отец Пахомий ответил не сразу.
— Как бы это ни казалось тебе странным Артем, но твой сокурсник Антон оказался более догадливым чем ты. Он понял что мыслями людей могут управлять ангелы, добрые или же наоборот злые. К сожалению, Антон сделал неправильный выбор. Он согласился на сделку с дьяволом. Несчастный он человек, — отец Пахомий глубоко вздохнул. — Я уже встречался с подобными случаями. Раз на раз не приходится, но если кто-то после того как увидит колдовской обряд начинает слышать голос дьявола и видеть явления из потустороннего мира, то просто так уже от него сатана не отстанет… Тебе надо будет восстать против силы сатаны и победить его, — отец Пахомий некоторое время молчал и молился, — но сделать тебе это будет непросто.
— Почему?
— Ты не знаешь как надо побеждать сатану.
— Может, я найду что-то в интернете?
— Попробуй почитать святителя Игнатия Брянчанинова и других отцов церкви о том как действуют падшие духи на человека. Если возникнут сложности приезжай в любое время ко мне.
— А что, в Православии нет людей, которых специально обучают противостоять колдунам?
— Нет. Специально назначенных к этому людей в церкви нет. Молитв на богослужениях и частных молитв христиан достаточно, чтобы оградить себя от зла.
— Всё же, — не унимался Артем, — почему в церкви нет людей особо приблизившихся к святым Ангелам? Такие люди могли бы пользоваться Ангельской силой чтобы приносить людям добро.
— Не всё так просто, Артём.
— Почему? В чем тут сложность?
— Колдунов не нужно бояться. Нормальный человек и сам не захочет иметь с ними ничего общего. А святые Ангелы будут делать лишь то, что повелит им Бог. Их на службу человеку не нужно приглашать как-то особо, — отец Пахомий вздохнул. — В наше время мало кому дана близость к святым Ангелам.
— Почему?
— Люди отступили от Бога. Большинству людей Христос, с Его требованиями к человеку, не нужен. В этом всё дело. Вот представь, Артем. Появится среди нас святой Ангел — и что начнется вокруг него? Дай нам то, дай нам это! А Бог ждёт от нас другое.
— Что мне делать, отец Пахомий, если я опять стану слышать голоса или видеть видения?
— Ничего ты не сможешь сделать, Артемка… Не отвечай ему ничего. Делай вид, что не слышишь его, молись и приготовься на всякий случай к худшему.
— Как понять — к худшему?
— Сатана лишь временно не трогает тебя. Но однажды он может восстать на тебя очень сильно. Обычно он это делает ближе к ночи, — отец Пахомий перекрестился, — помоги тебе Бог и твоей жене.
Артем вышел от отца Пахомия в смятенном чувстве. Он начинал понимать, что в его жизнь вошло нечто неподвластное ему, неведомое и грозное.
Глава восьмая
Спустя несколько дней после разговора с отцом Пахомием, Артем ночью увидел за стенами своего дома красную обнаженную женскую фигуру и узнал в ней ведьму. В его тело вошло необычайно сильное желание приблизиться к ведьме и вступить с ней в блудное совокупление.
Артем понимал, что это безумие, понимал, что это не ведьма, а демон, явившийся ему в его сознании в виде ведьмы, но он ничего не мог с собою поделать.
Словно корабль, гонимый бурей Артем выскочил посреди ночи из своего дома и убежал в лес за манящим его вслед за собой демоном.
Это была ужасная ночь. Безуспешно и тщетно Артем пытался догнать удаляющегося от него беса. Он сорвал с себя одежду и так обнаженный бегал по лесу. Его тело делалось словно деревянным. Артём не чувствовало ни боли от впивавшихся в его тело комаров, ни прохлады ночи. Он бил себя ветками по всему чему только мог, но вместо боли испытывал сатанинское наслаждение.
Так началось его мучительное восьмилетнее беснование. Демон то оставлял его на неделю — другую, то вдруг начинал выгонять его из дома и гонять по лесу и по старым деревенским баням в течение трех-четырех суток. Во время беснования Артем почти ничего не мог есть.
Жена перестала интересовать его как женщина, но самым ужасным для него стало то, что он не мог исполнять никакой работы в доме.
Все домашние дела легли на плечи его молодой жены. Родился второй ребенок, надо было думать о переезде в другое место, потому что старшей дочке Артема приближалось время идти в школу, но беснование Артема сводило все его планы на нет…
Один только Бог знает, сколько горьких слез пролил Артем, чтобы избавиться ему от сатанинского наваждения. В те времена, когда беснование отступало от него, он приезжал к отцу Пахомию за духовной поддержкой и внутренним утешением. В беседах с Артемом отец Пахомий был краток.
— Кайся, причащайся, молись и продолжай противится блудному бесу овладевшему тобой. Эти наваждения не бесконечны, рано или поздно они прекратятся.
— Мне кажется, что они теперь не прекратятся никогда.
— Это не так. Непременно прекратятся, верь в это.
…………………….
Прошло четыре года после переезда в новое село где была школа для его детей.
По молитвам Артема и Алевтины, беснование Артема значительно уменьшилось.
Это искушение необыкновенно сблизило их. Артем на деле увидел, как сильно жена его любит, увидел, как терпеливо она переносила его ночные отсутствия и блудные беснования.
Он увидел, как Аля не опускала рук перед обстоятельствами, как она сама колола дрова, одна копала и убирала огород, в то время когда он, периодически беснуясь, ничего не мог делать по домашнему хозяйству. Сатана лишал его сил. Он просто лежал и всё.
Наконец, Артем смирился. Он увидел, что его жена и его ближние намного лучше и разумнее его в то время, когда им помогает Бог. Он понял, что не образование и не какие-то психологические приемы делают человека сильнее и разумнее, но только Бог Сам, кому хочет, тому дает силы для жизни и внутренний покой, а у кого и отнимает. И ничего человек поделать с этим уже не может. Пока Бог не даст свободу, сам человек не может стать свободным как бы он ни желал избавиться от того или же иного наваждения.
Спустя восемь лет, беснования Артема, как и обещал ему отец Пахомий, полностью прекратились.
Заключение
Надо ли говорить о том, что Артем Васильевич, пережив всё, что попустил ему Бог, стал другим человеком, стал не таким каким был прежде?
Страшное, безумное на первый взгляд, искушение укрепило его веру. Со временем Бог дал ему еще двоих детей. Дети были на удивление ласковыми и спокойными.
Его прошлые беснования никак не отразились на их духовном здоровье. Мне всегда доставляло радость общаться с семьей Артема. Это были простые, отзывчивые, добрые люди.
Я благодарен судьбе за то, что мне довелось близко знать Артема и его жену Алю. (Имена изменены).
Конец, и Богу нашему слава во веки.
Великий пост 2013 года.
Комментарии блокированы во избежание спама