Искушения приходят, когда не ждёшь
«…Дьявол часто представляет вещи замаскированно, и человек не понимает, когда поступает по гордости, но если он будет внимателен к себе, то поймёт, когда действует с гордостью. Он может не ощущать всей гордости, которая в нём, но хотя бы часть её он чувствует и может распознать, когда ощущает чувство превосходства над другими…»
преп. Паисий Святогорец.
…
(В рассказе описываются реальные события)
Пономарь кафедрального собора, Юрий, нашел в интернете привлекательное по цене объявление о продаже дорожного мотоцикла и, посоветовавшись с женой, решился на покупку. Торопясь перед посадкой к такси, он замешкался, и лишь в половине пути обнаружил, что паспорт и телефон остались в куртке. На нём была белая нейлоновая футболка. Стоял солнечный жаркий день.
Продавец, отпросившись с работы, ожидал его в областном центре по условленному адресу, деньги находились в барсетке на поясе, и Юрий решил не возвращаться.
Мотоцикл ему понравился. Не старый, выпущен два года назад, на спидометре трехзначная цифра плюс приличный мотошлем в подарок. Рассчитавшись и договорившись о деталях с оформлением ПТС, он выехал по направлению к дому. За городом впереди идущий джип резко затормозил, и Юрий, не сомневаясь в том, что успеет остановиться, с силой нажал ножной тормоз, не успев подумать о том, что автоматизм экстренного торможения, выработанный за рулём легкового автомобиля, увеличит шанс аварии. Он не воспользовался ручным тормозом переднего колеса, а это удлиняет тормозной путь мотоцикла вдвое.
События стали развиваться как в замедленном кино… Зад дорогого джипа стал быстро расти в размерах, и Юрий повалил мотоцикл на левый бок, чтобы избежать столкновения, но не помогло и это. На последних нескольких метрах у него возникло ощущение, что глубиной всей души он просит Бога о том, чтобы столкновения не произошло, — но оно произошло. Как хрустел бампер иномарки, он не услышал, потому что удар головой об асфальт и последующий удар переносицей о приборную доску мотоцикла лишили его сознания.
Когда он очнулся, первым ощущением было то, что он не может встать. И он бы не встал, но льющийся на одежду из лежащего на нем мотоцикла бензин вынудил его, через силу, шатаясь, поднять байк и сесть на него сверху. На руки полилась кровь.
Выскочивший из иномарки владелец громко заорал:
— Ты что наделал, гад!!! Документы давай!!!
Юрий, размазывая кровь по лицу, словно в полусне, ответил:
— Паспорта нет с собой, только водительское.
— Водительское давай или деньги!!!
— А сколько нужно денег?
Владелец пострадавшего джипа раздражённо потянул отскочившую от бампера узкую блестящую полоску.
— Тысяч пятьдесят.
«Купленный мотоцикл дешевле стоит… — подумал про себя Юрий. — Мне эти деньги полгода копить придётся, если мы с женой одни макароны будем есть…» и он сделал то, чего сам от себя не ожидал. Нажал кнопку стартера, включил вторую передачу и, с разгона преодолев придорожную канаву, сквозь кустарник уехал в лес.
Спустя полкилометра езды по кочкам и кустам, он остановился, прислонил мотоцикл к дереву и, обессиленный, сел на землю.
«Впервые в жизни грубо нарушил закон, — подумал он про себя. — Но 50 тысяч… за кусок чёрной пластмассы? Хорошо, хоть номеров на моем транспорте нет. Найти меня будет сложно».
Юрий встал, достал из багажника бутылку минеральной воды и омыл окровавленные лицо и руки. Осмотрел урон. Фара была разбита, сорвана с креплений и висела на проводах. Руль был неестественно сильно согнут вперёд с обоих сторон. «Тонкая сталь руля спасла мои руки, — подумал он. — Будь мотоцикл дороже, крепкий руль вывернул бы мне запястья. А ехать в аварийном виде домой мне нельзя. Нужно вернуться в город пешком, купить ключи и запчасти для ремонта. Лишь потом домой».
— Господи!!! Сделай так, чтобы меня не нашла полиция, — вслух помолился Юрий, — но если грехи мои велики, то пусть найдут. От людей я могу скрыться, а от Тебя нет».
Преодолевая сильную боль в левой ноге, он ушел к городу, заметив место, где оставил технику. К вечеру он нашел и купил всё необходимое для ремонта и уже было подумал, что трудности его не так уж и тяжелы, но Бог судил иначе.
В двух гостиницах не было мест, в третьей молодая девушка, сказав, что одноместных номеров сейчас нет, но можно выделить двухместный за 1600р ночь, отказалась его принять, потому что у него не было паспорта, но лишь водительское. В четвёртой гостинице ситуация повторилась, до пятой — уже не гостиницы, а какого-то общежития на краю города, где, по словам местного жителя, могли принять на ночь без паспорта по водительскому — он дошел в третьем часу ночи. Замедляло поиск нужного адреса в незнакомом городе отсутствие интернета и телефона.
Начало холодать. Он несколько раз позвонил в дверь, но никто не отозвался. Юрий сел на бетонные ступени и начал молиться:
— Господи! Если никто не отзовётся, к утру, сам не знаю, останусь ли я жив? Лучше бы в полицию ночевать пошёл, чем семь часов искать гостиницу. А сейчас сил нет даже до соседних домов дойти. Разве Ты не видишь, как мне плохо?
Ответом от Бога было состояние полного внутреннего покоя…
«Что это со мной происходит? — подумал про себя Юрий. — Я ведь могу здесь не дотянуть до утра. Помощи просить не у кого, а на душе такие мир и покой, каких и после Причастия раньше не было? И почему не догадался купить теплую одежду, пока магазины были открыты? Впрочем, откуда было знать, что проведу ночь на улице в футболке? Видимо, угодно Богу, чтобы я так страдал».
Холод начал пробирать. Юрий обхватил себя руками и сжался в комок, чтобы хоть как-то сохранить тепло, но оно предательски покидало его тело. От холода он перестал чувствовать острую боль от ушибов и растяжений мышц в руках. Прошёл час. Без движений было очень трудно. Движения могли бы его согреть, но сил не было не только для того, чтобы ходить, но даже и встать было нелегко. Прохожих не было.
Наконец, когда терпение его достигло предела, он, услышав какое-то движение за дверью, с трудом встав, позвонил с молитвой:
— Господи, помоги мне!
К металлической двери с узким зарешеченным окном из толстого стекла подошла пожилая женщина.
— Что нужно?
— В четырёх гостиницах отказались меня принять, — объяснил Юрий, — потому что паспорта у меня нет, но только водительское.
— Нет. Не приму.
— Тогда позвоните пожалуйста в полицию или службу спасения. Я уйти отсюда не могу. Сил у меня нет, и телефон дома забыл. Если умру к утру у вас под дверью, будет вам реклама…
Юрий отошёл от двери и обессиленно сел на ледяные бетонные ступени, надеясь, что, может, хоть полиция, но подъедет.
— Господи, помоги мне! Нет надежды, кроме как на Тебя. Вот ведь выдался день! Стоило лишь понадеяться, что скоро наступит облегчение моим мучениям, как они в разы усилились…
Спустя минут десять, показавшихся вечностью, дверь открылась
— До восьми утра только. А потом уйдёшь.
— Хорошо. В восемь уйду.
Сознание уплывало. Пока переписывались данные с его водительского удостоверения и несли постельное бельё в комнату с десятком пустых кроватей, Юрий из последних сил пытался сдержать себя от желания упасть на любую из них в чем есть и мгновенно уснуть. С трудом заправив одеяло в пододеяльник и со стонами раздевшись, отдирая от присохшей сукровицы штаны и футболку, он лег, подумав: «Наконец-то в тепле. Уснуть бы!..» Но не тут-то было…
Впервые в жизни Юрий испытал на себе чувство одновременно мучительного холода и мучительного жара. Видимо, от длительного переохлаждения так проявлялась простуда, вызывая жар в теле и жажду в организме, но и холод изнутри почему-то не уходил. А насколько мучительным может быть холод, пробравшийся в середину тела, узнается только на практике!
Как ни пытался он уснуть, сделать этого не смог, и пришлось смириться с тем, что выспаться в эту ночь не получится. С трудом сходил в туалет, долго искал его в пустом незнакомом общежитии, потому что спросить было не у кого. Вернувшись, положил на себя второе ватное одеяло, замерзнув под одним, и стал проваливаться в краткое забытьё.
В полседьмого его разбудили, а к половине восьмого стали агрессивно требовать, чтобы он ушёл, потому что «без паспорта здесь не положено находиться». Со стонами Юрий поднялся и вышел в город. Очень хотелось есть. Он не ел почти сутки, но понимал, что не сможет есть: кружилась голова и сильно тошнило даже от воды, что служило признаком сотрясения головного мозга, очевидно, от удара об асфальт, но почему-то жутко хотелось томатного сока. Юрий купил и отпил немного. Подумав, купил джинсовую куртку в дорогу. Денег осталось едва-едва.
Починив мотоцикл, выехал на трассу, надеясь, что никто не станет объявлять его в розыск из-за ДТП и, проехав около ста километров, остановился в придорожном кафе, немного поел и продолжил путь. И только было подумал, что до дома осталось километров сорок, и, кажется, хватит сил доехать, как вдруг заднее колесо мотоцикла начало вихляться, и Юрий на скорости 70 км.в час упал и покатился по асфальту кувырком. Лицо не разбил, голова не почувствовала ударов, но ладони, локти и ноги разодрал в кровь. Лежа, равнодушно смотрел, как на шершавое полотно свежеуложенного маслянисто-чёрного асфальта течет кровь. Вторая авария оказалась болезненнее первой.
— Господи! Везёт же мне на аварии! Жена встретит и отберёт у меня мотоцикл.
Мотоцикл, на удивление, оказался почти не повреждён, а мотошлем с двух сторон изодран основательно. Ветрозащитное стекло выбросил. Ехать дальше было нельзя: на спущенном колесе мотоцикл не слушается руля. Можно было лишь идти по обочине, держась за руль, до приметного места, где можно было бы оставить мотоцикл, чтобы вернуться к нему позже. Юрий плохо понимал, где находится. Вдали виднелся указатель села, и Юрий подумал, что хватит сил дойти до него. Он завел мотоцикл и потащил его за собой. Идти было трудно, но он шёл. Деревня оказалась не жилой. Вдали увидел ещё один указатель. Дошел и до него, но и там оказалось два жилых дома, и оба на замке.
Задумался и помолился Богу:
— Что делать, Господи?
«Надо идти вперёд! — услышал он собственный помысел и пошёл, пошёл, вопреки здравому смыслу. Сил не было, но он прошел от места падения шесть километров по спидометру. По пути встретился пункт приёма вторсырья (закрытый по случаю выходного дня) и две деревни несколько поодаль от трассы, в которые не стал заходить, предчувствуя, что зря потратит время. Наконец, дошёл до какой-то организации, где стояло более десятка тракторов, и только было подумал: «Здесь точно есть сторожа. Оставлю здесь мотоцикл», как за настежь открытыми воротами, в которые он вошел, держась за работающий мотоцикл, его с двух сторон зажали две кавказские овчарки (непривязанные!) и по виду очень старые, и Юрий взмолился:
— Господи, только бы не набросились! Если набросятся, загрызут насмерть.
Дверь сторожки была открытой, на лай собак никто не вышел, кричать не имело смысла. Пришлось уйти ни с чем и отсюда на звук работающей неподалёку лесопилки, где он попросил телефон у рабочего и позвонил своему настоятелю.
Отец Григорий, узнав, где он находится, коротко сказал:
— «Нива» с длинным кузовом за тобой приедет. Сиденье заднее уберём и мотоцикл в неё войдёт. Жди.
Рабочие, видя, что Юрий весь в крови, посоветовали ему идти в сторожку, где он сидел, теряя сознание от боли и усталости. От тепла и отсутствия движения раны стали болеть в разы сильнее. Сторож затопил печь и лёг на постель. Начало темнеться. Много бы отдал Юрий за возможность полежать хоть несколько минут, но в сторожке была одна кровать.
Приехал не сам настоятель, а его друг, тоже пономарь, на настоятельской «Ниве». Сняли руль с мотоцикла, перелили из него бензин в канистру, погрузились и поехали домой.
Юрий позвонил супруге, и на вопрос, где был сутки, ответил:
— Приеду — объясню всё. Баню затопи срочно.
Когда он коротко рассказал о своих приключениях, слушающий его Пётр воскликнул:
— Надо же! А у меня в первый день поста, прошлый год, похожая история вышла. Так же всё было… Как только я думал, что скоро Бог пошлёт мне помощь, как становилось труднее и труднее, а потом всё закончилось баней.
Привезли мне горбыль на дрова. Я его и брать не хотел, но мне навязали, потому что бесплатно. Сгрузил я его за домом. Сверху снега намело кучу, да я ещё добавил свой снег с крыши. И вздумалось мне его пилить. А первым днём поста, вечером, сам знаешь, канон Андрею Критскому нужно читать, вот я и тороплюсь. Думаю, ещё вот тут отпилю несколько досок и хватит. Глыба снега, лежащая сверху кучи, пошла в мою строну и придавила меня. Я как в капкан попал. Правую руку заломило за голову, боль в суставах жуткая и пошевелить ей не могу, а левая свободна. Там столько веса в этом снеге было! И так и этак пытался выбраться, а меня лишь всё сильнее и сильнее зажимает. Кричать бесполезно. Не услышал бы меня никто за домом. Дочка гулять пошла. Как уж я там молил Бога, чтобы она скорее домой вернулась, ну она и вернулась… через час. Я за этот час все грехи свои вспомнил, потому что жмёт меня всё сильнее и сильнее. Еле дышу. Пояс передавило, потом левой рукой кое- как достал из нагрудного кармана мобильный. Держу его, а разблокировать не могу, чтобы позвонить. И так, и этак пытался. Кажется, сейчас получится, а голова придавлена, так что экран видеть толком не могу. Короче, выронил я его. Он между досок упал, не достать уже, а через какое-то время зазвонил. Я бы закричал в него: «Помогите мне!» Но как ответишь?
Рядом, а не достать. Чувствую, конец настаёт. Кое-как перелёг на живот, вроде удобнее стало, да начал замерзать. Очень было тяжело. Потом дочка пришла, позвала соседку. Откопали меня, а я идти не могу. На четвереньках домой пополз. Скорую вызвали. Скорая приехала, и врач говорит мне. «Не знаю, что с тобой делать. Отогреть тебя надо. Трясёшься весь». Вот и затопил баню.
В машине на пару минут повисла тишина.
— Я вот думаю, — заговорил Юрий, — для чего Бог попустил мне две аварии подряд? А я ведь расслабился! Молитву почти оставил, увлекся земным. А когда трудно стало, тогда всерьёз вспомнил про молитву. Может, мы молиться по настоящему можем, лишь когда нам становится тяжело?
— Не знаю. — уклончиво ответил Пётр. — Бог же не говорит нам прямо о том, как Он смотрит на то, что с нами произошло.
Искушения приходят когда не ждёшь
Комментарии блокированы во избежание спама